Трудности без перевода... + Part III

...Идиот, дурак, кретин! Я корила Зефирова на все лады. Ну, подумаешь, я с ним не разговаривала! Разве это повод так по-свински себя вести?! Да как он вообще мог бросить меня здесь одну?!

Ведь Зефиров нарочно не стал со мной в одну очередь, а потащился к самому дальнему окошку – его даже не было видно. Так что мне не удалось убедительно объяснить двум полицейским, которые заприметили меня в толпе, что, хотя я и одна, но, на самом деле, не одна, и мой спутник вот-вот подойдет. Несмотря на все уверения, меня  все-таки сопроводили к стойке «специального» контроля.

Молодой офицер внимательно рассмотрел мое паспортное фото, смерил оригинал опытным взглядом (наверняка, тот еще видок: после долгого перелета юбка помялась, тушь осыпалась) и огорошил странным вопросом:

-          Вы из русского балета?

-         Нет, - честно ответила я, но приосанилась, сильно польщенная такой догадкой. Интересно бы узнать, за кого из балетных прим он меня принял.

-          Бывали в Бейруте раньше?

-         Нет.

С приветливой улыбкой я сообщила, что в Бейруте впервые, что поселиться намерена в гостинице, а не в ночном клубе, как он почему-то предположил, и - да, конечно, - предъявила свой билет в обратный конец. 

И все же настырный чиновник упорно не желал поставить, наконец, въездной штампик в мой паспорт. Он шелестел страничками, сверялся с какими-то списками в своем компьютере, недовольно цокал языком, чесал кончик носа и шумно сопел. Я подумала, что этот тип не из тех, кто умеет признать свою ошибку, и уже серьезно обеспокоилась. Мне припомнился Том Хэнкс в грустном фильме «Терминал». Я даже стала потихоньку прикидывать, смогу ли спать на скамейке ночью. Наверняка будет холодно и неудобно... От таких мыслей у меня защипало в глазах, и ужасно захотелось позвонить маме.  

-         Какие-то проблемы, офицер? – удивительный, чуть хрипловатый голос раздался у меня за спиной, как песня с небес, и я вздохнула с мгновенным облегчением: скамейка на ночь отменяется!

-         Вы знакомы? – подозрительно вскинулся мой пограничник.

-         Конечно, это …- закивала и заулыбалась я.

-       Конечно, - Дмитрий Викторович кивнул и тоже ласково мне улыбнулся. - Это моя жена, - он очень по-хозяйски положил руку мне на талию.

От неожиданности у меня дернулись коленки – бежать; но сразу же свело живот мерзким холодком, уши заложило, как ватой, и в голове проползла вялая мысль: раз уж нас все равно посадят в тюрьму за обман, то, может быть, стоит хотя бы поцеловаться? По крайней мере, мне будет что вспоминать в заключении… Ладонь на моей талии была такой большой и крепкой. Я осмелела, придвинулась к нему поближе – оказывается, он пахнет мятой, шоколадом и немного табаком…

-         Добро пожаловать в Ливан, мадам.

Грохот штампа привел меня в чувство, и я дурацки вытаращилась на  пограничника, не двигаясь с места. Дмитрий Викторович сам взял паспорт и легонько подтолкнул меня к выходу:

-         Пойдем, моя лапочка.

Продолжение следует...